| серия «Кольцо Мариколя» Terra Fantastica |
серия «Абсолютное оружие» ЭКСМО |
||
 |
 |
 |
 |
| серия «Хронос» |
серия «Звездный лабиринт» АСТ |
РЕЦЕНЗИЯ:
Один из первых своих романов «Рыцари сорока островов» Сергей Лукьяненко написал в начале 90-х. Текст предельно насыщен эстетикой произведений популярнейшего подросткового (слово «тинейджер» появилось в лексиконе советских людей только во времена Перестройки) писателя Владислава Крапивина, которым, чего стесняться, зачитывались и взрослые, и на книгах которого, как и на книгах Стругацких, выросло современное поколение. Еще чувствуется дыхание дышащих на ладан, но от этого не менее светлых гуманных социалистических идей. Еще есть масса наивных, словно калькой снятой с любого НФ-романа времен строителей коммунизма, наивных моментов. Но уже чувствуется рука будущего Мастера. Мастера не только способного творить собственные Миры, но и тонкого психолога, отличного стилиста и ярчайшую звезду — безусловного лидера среди современных русских авторов фантастики.
Сюжет поражает воображение своей простотой, изящностью. С одной стороны мы видим простейшие декорации — замкнутый мир небольшого архипелага (остров Алого Щита — два километра в поперечнике). Игра, чьи правила состоят из трех пунктов. Детские шалости с деревянными мечами. С другой — подростки в экстремальной ситуации, способные на любые проявления жестокости. Инопланетяне-исследователи, не способные понять такие простые и знакомые каждому ребенку простые инстинкты как дружба, привязанность, любовь... Это роман о первой любви, и о первой смертельной ненависти. О предательстве и способности к самопожертвованию. Красивая сказка со счастливым концом. И жестокая история о том, как детей заставляли убивать таких же подростков как и они... Если войны взрослых идут из-за власти, богатства или женщин, то ради чего становятся стальными деревянные клинки этих «рыцарей»?
В полном соответствии с законами писательской диалектики, практически все в тексте выдает дебютанта с головой. Достаточно первых строк, чтобы определить, что мы имеем дело с первыми попытками самовыражения начинающего литературного дарования. Это и предельно короткие главы, и простые несложные словесные конструкции. И яркий, но не достаточно богатый лексикон. Именно начинающие авторы выдвигают на первый план действие и диалоги, тогда так зрелые мэтры уделяют много внимания и описаниям (неважно чего — пейзажа, одежды героев, погоды или классических дуба либо птицы-тройки), и внутреннего мира персонажей и лирическим отступлениям, помогающим усилить в нужный момент впечатление, сделать акцент на событии, блеснуть удачной метафорой...
Итак, главный герой после незначительного вступления (короче, наверное, не было у самого Гаррисона, известного своим головокружительным действием, когда три страницы текста вмещают в себя две-три стычки, бурную любовь, пару удачных шуток, массу комичных ситуаций да еще и путешествие через полгалактики), «фотографируется для газеты» в парке. Причем фотограф (который, как мы узнаем в конце, был замаскированным инопланетянином) «как-то странно улыбнулся... я так улыбаюсь, когда чувствую себя виноватым, а сознаться не хватает смелости». Это инопланетянин-то, не знающий стеснения, любви и привязанности вдруг от чего-то засмущался, как малолетка на первом свидании. И перед кем? Перед подопытным материалом... Такая нестыковочка объясняется желанием предупредить читателя (предупреждение такого же порядка, как и зацепки для «умных и думающих» читателей, что так любят оставлять в своих опусах детективщики), но еще недостаточным мастерством для того, чтобы изящно их скрывать. Во всяком случае выставлять не настолько явно.
Не могут не вызывать умиления фразы типа «Так я впервые взял оружие Игры». Учитывая, что фраза расположена всего на тринадцатой странице, она скорее выдает напыщенность, чем пафосность момента. Особенно, если в предыдущих абзацах мы видим «Так я впервые услышал это слово — Игра» и «Так я впервые узнал правила Игры»... Откровенно говоря, слабовато даже для сочинения ученика средней школы. Однако, каждый, кто знаком с более зрелыми текстами Сергея Лукьяненко с легкостью прощает ему эти ляпы. И действительно, если автор очень быстро прошел писательское взросление, зачем упрекать его первые пробы пера?? Тем более, что 90% писателей не вырастают из своих ранних произведений НИКОГДА. А у оставшихся 10% процесс творческого роста до стадии зрелости растягивается на многие годы.
Но вернемся к Игре. Игра. Это манящее, такое простое, такое загадочное и такое ничего не объясняющее слово. Правила Игры одновременно предельно просты — «не играть после развода мостов» (интересно, как бы это у подростков вышло-то), «не играть в поддавки и не смотреть вверх, когда заходит солнце». В другом эпизоде, новенькому Тому «потихоньку раскрывают всё новые и новые детали Игры» — не иначе как рассказывают о двадцать пятом способе не смотреть вверх во время заката или на пальцах обучают мастерству фехтования на деревянных мечах... Плод фантазии автора настолько сильно влияет на него самого, что заражает читателя проникнуться тонкостями того, что можно выразить одной фразой. Писатель начинает жить этим миром, как живёт своим персонажем талантливый артист.
Соблюдая законы жанра (сознательно или интуитивно) Лукьяненко вводит в сюжет и любовь (встреча главного героя с любимой девушкой, хотя в таком возрасте это еще не любовь, а просто влюбленность, а девушка только превращается в девушку из просто девочки). И предательство малыша Игоря, польстившегося на такую простую и бесхитростную ложь инопланетян (такая тупость «плохих» объясняется не иначе как комплексами советской фантастики, утратившей реализм и психологическую рельефность под гнетом паршивой и уничтожающей проявления здравого смысла, в ущерб идеалам непонятно чего, идеологии). И «тайна» Тимура о его происхождении с других островов, шитая красными нитками, учитывая замкнутость описываемого мира. Интересное звучание добавляет легенда о Безумном Капитане, как и положено, развенчанная главным героем... С одной стороны, убрать эту чрезмерную спешку и быстротечность событий — извечное слабое место начинающих писателей, с другой — материал просто не позволяет развернуться — расширение романа сейчас не просто бессмысленно но и ничем не оправдано.
Мир сорока островов, сама Игра и, соответственно, все детали и события с ней связанные продуманы поверхностно. Цель ясна: захватить весь архипелаг. Средства есть: клинки, управляемые ментальной силой своих хозяев. Методы неясны и покрыты авторской тайной. При более-менее глубоком изучении вариантов решения задачи приходим к единственно правильному выводу: захватить остров нельзя — можно только полностью уничтожить ВСЕХ его жителей. Сказать это открыто автор не решился, наверняка, в силу этических соображений. Но, если можно забаррикадироваться в замке, то задача снова становится нерешаемой.
Эпизод с замуровавшими себя коммунарами не иначе как уродством тяжкого бремени советского воспитания и не назовешь. Хочется верить, что это запоздалый либо наоборот первый (учитывая время написания, все же запоздалый) стёб над советским образом жизни: обязательными поисками врага внутреннего и внешнего, нелепого жеманства с сексуальностью («Ник сказал, что я последняя девчонка на острове и должна всех воодушевлять. Миша сказал, пусть я сама решаю. И я согласилась, только мне противно и совсем не приятно»). Как поется в песне, «Белая Армия наголову разбита, а Красную Армию никто не победит»
Несмотря на все эти недостатки, роман оставляет великолепное впечатление. Читатели и почитатели Крапивина просто не смогут остаться равнодушными. А ляпы... Достаточно взять написанную спустя несколько лет дилогию «Линия грёз»-«Императоры иллюзий», чтобы понять какую громадную пропасть преодолел автор за рекордные сроки. Всего полшага спустя (в масштабах писательского роста, естественно) и мир (пусть и использованный и придуманный создателями компьютерной игры) засверкал невиданными красками. Герои утратили такое родное, и такое близкое каждому совковому автору НФ, соплежуйство, обрели способность действовать решительно и, когда это необходимо, жёстко. Инопланетяне... это просто сказка, какую метаморфозу претерпевают иные расы писателя. От откровенно тупых и комиксных (и что самое главное — таких простых и понятных в своих бесплодных попытках понять простейшие человеческие качества) инопланетные персонажи Лукьяненко становятся воистину Чужими — с абсолютно непонятной логикой, чуждым хомо сапиенсам, но нетривиальным мышлением и непредсказуемостью поступков.
Начавшись стандартно, развиваясь стандартно, сюжет остался верен стандартам и последователен. В нужный момент появился рояль в кустах (или, если угодно, Deus Ex Machina) в виде дармового динамита, которого хватило на то, чтобы достаточно сильно разрушить один мост, а также повредить (какое совпадение, надо же!) систему инопланетян, осуществляющую функционирование мира, в котором заключены Острова... Группа подростков, взращенных в экстремальных и откровенно варварских условиях, запросто «зачищают» станцию, наполненную представителями «высокоразвитой цивилизации» для которой создать мир — раз плюнуть. Финита, как говорится, ля комедия. Занавес.
P.S. Несмотря на то, что подростков брали со всех концов Земли, главный герой с подругой, воспользовавшись порталом, настроенным на обратный путь, оказались именно там, где им было нужно: сказка она и есть сказка...
