Трудно быть богом — 1964

Серию статей о творчестве Братьев я решил начать именно с этой повести, потому что эта повесть — образец высоты их писательского таланта, эта повесть нечто большее, чем просто хорошая книга.

Повесть вышла в 1964 году и произвела эффект разорвавшейся бомбы. Черепа лопались. Это был шок. И начало повального увлечения Стругацкими в СССР. Когда каждое их новое творение ожидалось как манна небесная... Ожидание вбивало каменными молотками в тоску. Новинка же прочитывалась за ночь.

Когда я прочитал «ТББ» в первый раз, я лег на диван и долго лежал с огромной улыбкой. Я лежал без единой мысли. Просто было счастье, был кайф... Позже я пришел в себя и ломанулся покупать все остальные книги Братьев.

Итак, на дворе XXII век. Век, когда любой человек, даже ребенок мог взять звездолет и отправиться побороздить просторы Вселенной — «погулять». Это век величайших научных открытий; естественной встречи с инопланетными цивилизациями, как гуманоидными, так и негуманоидными («голованы»); также это век страшных катастроф («Радуга»), век, когда коммунары поняли — они смертны; век Большого Откровения... Не смотря на то, что человек живет в настоящем, он интересуется своей историей и волнуется о будущем. Исследование космоса, обусловлено вторым аспектом (жить-то хочется в спокойном мире, безопасном), но и помогло лучше понять прошлое человека, понять побудительные мотивы людей, совершавших поступки и тем самым, творивших историю. Я говорю о прогрессорстве. На планетах с гуманоидными цивилизациями уровень развития был не одинаковый плюс намного ниже уровня развития землян. Приблизительно XX-XXI века истории Земли (Саракш и Гиганда), средневековье (Саула и третья планета звезды ЕН-2097(Эсторская Империя). Можно спокойно изучать «тех» людей. У человечества, благородного и коммунарского, зарождается идея подталкивать прогресс, выводить из темноты на свет, нести демократические («коммунарские») принципы... Хорошая идея... Из истории мы знаем, как это тяжело, ведь даже самые лучшие и человечные идеи на практике оборачиваются жуткими трагедиями. Сами люди в силу определенных причин не хотят перемен. И прогрессоры сталкиваются с этой проблемой. Но не могут, как в начале XX века большевики, силой ломать человека для его счастья, этого не позволяет им мораль и знание: человек, какой он есть — самая большая ценность Вселенной... Прогрессоры, как инородное тело, наталкиваются на подсознательное сопротивление и это сопротивление, эта борьба приводит к серьезному кризису всей земной политики, «боязни прогрессорства» и мысли о возможной прогрессорской деятельности высшей инопланетной цивилизации на Земле.

Действие повести разворачивается на третьей планете звезды ЕН-2097. В Арканаре, некогда бывшем в подчинении Эсторской Империи, а на момент описываемых событий, захудалом королевстве с королем — придурком и реальным правителем — министром Рэбой (а ля Ришелье, но если Ришелье укреплял, в силу своего гения, государство и сделал Францию сильнейшей мировой державой, то Рэба засовывал Арканар в кровавое болото, серость и бедность). Время — приблизительно позднее Средневековье истории Земли.

Из метрополии в Арканар приезжает Румата Эсторский, прославленный дуэлянт и бабник, лучший меч королевства и просто дворянин. В миру — Антон, сотрудник Института Экспериментальной Истории, работающий под прикрытием. В стране медленно происходят страшные перемены, которые никто, кроме него, не замечает или не хочет замечать. Уничтожаются ученые, люди искусства и просто грамотные. Антону говорят, это, дескать, всего лишь проявление «средневекового зверства». Фашизм, серые штурмовики, страшная тень, наползающая на страну... «Не шутите с терминологией, Антон!» Но, как покажет время, они серьезно ошибались...

Антон — человек XXII века до мозга костей, коммунар. Он не приемлет убийство, он чистый. Он прилетел сражаться за людей, помогать им. На Земле все представлялось совсем не так. Он не мог себе представить всю грязь, кровь, вонь и одиночество. «... и как быстро кончаются полные на Земле, колодцы гуманизма...» Антон спасал ученых и поэтов, переправлял их в Ирукан (соседнее государство). И чуть не зарубил двух солдат, когда те посмеялись над ним. «Тогда он испугался... Вот так бог! Озверел...» Ведь, по сути, он снова становился человеком, реальным, с природными инстинктами — убивать, уничтожать слабейшего и пытаться не погибнуть от рук сильнейшего. В нем стали просыпаться инстинкты, спрятанные коммунарским обществом в самые дальние уголки подсознания. Человек всегда останется немножко зверем, как напоминание, откуда он вышел :( есть такая мысль, немного пессимистичная).

Особенно было мучительно одиночество, казалось бы: час лету — лучший друг Пашка, рядом — Александр Васильевич... «Самым страшным были эти вечера, тошные, одинокие, беспросветные...» и «...считали, что всегда будем сохранять ясные представления о добре и зле, о враге и друге. И мы думали в общем правильно, только многого не учли. Например, этих вечеров не представляли себе...»

Случай с доной Оканой показал, что еще жив Антон чистый. «От феи остро несло смешанным ароматом немытого тела и эсторских духов. Губы у нее были горячие, мокрые и липкие от сладостей.... Румата достал платок и украдкой вытер рот... Святой Мика, почему они здесь во дворце никогда не моются?.. Румата завел глаза, его подташнивало. Не могу, подумал он. К чертовой матери всю эту информацию... Лисица... Мартышка... Это же противоестественно, грязно... Грязь лучше крови, но э т о гораздо хуже грязи!» И он убежал. Видит Бог, я согласен с ним. (Мы с вами, живущие в XXI веке, не стали бы иметь дело с нечистоплотными людьми. А его, коммунара XXII века с немыслимо развитой техникой и культурой — это должно было повергнуть в шок. Антон же убежал и посчитал себя плохим историком...)

В поисках врача, Будаха Ируканского Румата невольно становится участником убийства короля и переворота, затеянного доном Рэбой. И никто не мог предположить, что это за переворот... Арканар стал областью Святого Ордена, а Рэба — наместник, епископ, боевой магистр и раб божий. «... где торжествует серость, к власти приходят черные. Эх, историки, хвостом вас по голове...» В конце концов Антон занимает особое положение у Рэбы и, действуя открыто, вызволяет Будаха и своего друга барона Пампу из тюрьмы.

Чуть позже, когда он уже отправил в безопасное место и барона, и врача — ночью к нему пришли монахи, произвести обыск... И случайно убили Киру, девушку, которую (возможно) любил Румата. «Он постоял немного над нею, потом подобрал мечи, медленно спустился по лестнице в прихожую и стал ждать, когда упадет дверь...»

«Сначала растерялись, не знали, где его искать, но потом увидели... — Он замялся. — Словом, видно было, где он шел.»

Тут мнения исследователей-литературоведов разделяются, порой перерастая в ожесточенные споры. Сергей Переслегин считает, что убийство Киры было совершено профессионалами, так как ночью под столь острым углом очень трудно попасть из тяжелого арбалета в мелькнувшую на миг в окне Киру. Напрашивается второй вопрос — кому это было надо? Возможно многим, но стрелками-виртуозами обладали только Рэба (а проблем у него и без Руматы хватало, да и договорились они, то есть не Рэба), Вага Колесо, король ночной армии (но жестокая битва с Орденом и отсутствие мотивом его тоже исключают) и Арата (стрелков навалом, «...друг наполовину — всегда наполовину враг...») Таким образом, он убрал Рэбу руками Антона и возглавил «полезший из всех щелей арканарский люд». Но это мнение С. Переслегина. Я, например, предполагаю — просто две шальные стрелы. Монахи боялись, нервничали. Румата распахнул окно, нервы сдали... С испугу и шарахнули... Хотя все возможно).

Не смотря на всеобщую серость и уродство, Румата выделял нескольких людей — своего друга и собутыльника, веселого барона Пампу; нежную и добрую девушку Киру, о которой говорил, что она родилась не в свое время; Арату Горбатого, вечного бунтаря и предводителя крестьянских восстаний; и, наверное, тех людей, которых спасал, поэтов и ученых...

Авторы поднимают много различных проблем в повести. О Боге, дружбе, морали, людях, совести. Разговор с Будахом о действиях Бога по отношению к людям заканчивается так:

«— Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или, еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.

— Сердце мое полно жалости, — медленно сказал Румата. — Я не могу этого сделать...»

Когда Арата просит у него молнии, чтобы разрушать крепостные стены, Румата не дает ему их: «Вы погибните... молнии перейдут в другие руки... мне страшно подумать, чем это может кончиться...» Еще Румата справедливо полагал, что колесо завертится в обратную сторону, то есть ближайшим сподвижникам Арата начнет раздавать земли, «а на что сподвижникам земли без крепостных?». И хорошо будет, если Арата не увидит зарождение новых баронов и донов...

Напоследок хочу сказать, что мне очень понравилось, когда я не увидел описания зверств Руматы после гибели Киры... Авторы предоставили каждому в силу своего воображения представить это.